В груди кольнуло. На мгновение зарчки расширились, но потом Каэр сощурился, нахально ухмыльнувшись.
- Последняя? И это после наших пылких признаний в любви? - в голосе было столько отчаяния, столько надежды. И откуда они только взялись, когда нужно по идее смеяься над такими словами. Все-таки, наверное, знакомые из банды были правы, говоря, пусть и под большими дозами каких-то наркотиков, что Каэр должен был пойти в театральное. Ловко спрыгнув с кровати, Каэр подошел к двери, хитро сверкнул глазами, глядя на своего собеседника.
- Неужто ты покинешь меня? Разорвешь эту нить, связавшую нас? - все так же трагично прошелестел Морриган на ухо Сатоко, оставалось только так же трагично заламывать руки. Но это было бы уже настолько наигранно...
Но откинув все это, томным голосом Каэр прошептал на ухо Сатоко:
- А если я сделаю одну вещь, ты тоже покинешь эти стены навечно? - благо Сатоко не мог видеть этот полыхающий взгляд таких мирных шоколадных глаз и эту поистине дьявольски-искусительную улыбку...

- Как несправедливо твое мнение. Я не убийца. - прошептал даже чуть обиженно Каэр, отодвинувшись от уха парня. Теперь японец внимательно изучал своими шоколадными наглыми глазками парня, стоящего перед ним.
"Ну не могу  врать, совесть мне не позволят врать в сердечных делах... Ах, совесть, почему ты, прекрасное существо, вечно просыпаешься в таких трагичных ситуациях?!"
Внутренний голос (вдимо совесть проснулась окончательно) почему-то ответил:
- Ага. ты не убийца, это точно. Ты наглый искуситель-извращенец! - только вот голос у совести был почему-то подозрительно знакомым. К чему бы это? Морриган лишь мысленно отмахнулся от пробудившегося в нем второго голоса, обнял Сатоко за талию, нежно так и осторожно, словно тот был сделан из хрупкого хрусталя. И вот мгновения потянулись словно густой янтарный мед с ложки на пол, медленно, плавно, искусительно...
- Ваааа!!! Не смей трогать мальчика!!! - всполошился голос. Но был нагло задушен силой мысли. Думать сейчас нужно было срочно прекратить, иначе... А иначе что? А вот ничего!
Морриган послав все куда подальше, легко коснулся губ стоящего в его объятиях парня, а затем, пока тот не опомнился, легко чмокнул его в нос, продолжая сжимать в объятиях и нагло-нагло улыбаться объекту своей симпатии.

На такой милый вопрос, Морриган лишь улыбнулся, хмыкнул.
- Молодой чеолвек, это действо, когда касаются губы двух людей называют поцелуем. - учительским тоном объявил ему Каэр, просто-таки утопая в прекрасных глазах Сатоко. Уткнувшись носом в волосы парня, Морриган позволил себе прикрыть глаза. Но через пару мгновений мягко отстранился, тяжело вздохнув.
- Прошу прощения за мое недостойное поведение... - прошелестел Морриган, низко поклонившись в лучших традициях. Что ж, он сделал это. В голове голос явно лишился чувств, теперь вот молчал. А Морриган все ждал какого-нибудь ехидного его (голоса) выпада.
"Что ж. по крайней мере это имело место быть..." - улыбнулся своим мыслям Каэр, в шоколадных глазах заплескался грустный огонек. Что ж, не впервой, проживет. А заставить остаться силой он не имеет никакого права. Тяжело вздохнув, Каэр отправился к своей кровати, на которой покоилась скрипка. Любимое дитя Каэра, которое он берег как зеницу ока. Сердце бешено колотилось, душа тихо стенала, требуя вернуться обратно те прекрасные мгновения. Но нужно держаться. Это...
"А что это?" - с грустью подумал Морриган.

Когда Морригана прижали к себе теплые, сильные руки, японец едва сдержался чтоб не взвизгнуть от удивления. Глаза широко раскрылись.
"День сегодня удивительный..."
Каэр вздохнул, удовлетворенно улыбнулся, уткнулся носм куда-то в шею Сатоко, закрывая глаза. ну да, действо совершенно недостойное настоящего мужчины, но что он мог тут поделать?! Чувства всегда у него были выше гордости. Он уже давно не в той шайке, где нужно было иметь лишь гордостью, уверенность и наглость. Только благодаря своим чувствам и силе воле он стал очень уважаемым даже в такой распущенонй компании. Только вот... Жаль что его оттуда забрали. Хотя, он, наверное, жалел только об одном - что больше не увидит их. К тому времени когда он вернется, если вернется, они все будут мертвы... Наркотики, курево сделают свое черное дело.
Но отогнав подальше ненужные мысли, Морриган просто напросто наслаждался моментом. Улыбка стала похожа на улыбку довольного, обожравшегося украденой хозяйской сметаны, кота. Если б еще и мурыкнул... Каэр стоял в объятиях Сатоко, довольный и даже счастливый, ответно обнимая его за шею.
- Благодарю... - томно промурлыкал ему на ушко Каэр. - Ну так что? Покидаешь ты эти стены благородные или же передумал?

Видимо, Морриган сказал что-то совершенно неприемлимое, что Сатоко отвернулся, руки сжались в кулаки. Японец вздохнул, обнял сзади парня за талию, тихонько прошептал на ушко:
- Конечно, о чем речь мне не понять... - вздохнул Каэр, сердце которого кололо от такого печального вида новообретенного друга. - Но почему бы не совмещать эти приказы с удовольствием? Ведь человеческий мозг - чаша тайн. Стоит только сказать себе, что это и твое решение тоже, станет легче.
Затем Морриган отстранился, на последоккоснувшись губами до шейки парня. На губах играла легкая загадочная улыбка. Японец опустился на пол перед кроватью, спиной оперся о нее, решая погрузиться в свои воспоминания. Из шкафа, в котором некоторое время назад сидел Сатоко, выплыл фотоальбом. Каэр даже Лилианту это не показывал. Фотоальбом распахнулся, в нем было множество фотографий, в начале это были фотографии родителей Каэра: милая красивая японка в голубом кимоно, гордо смотрящая с фотографии, мужчина, красивый, с волосами до плеч, улыбающийся так открыто. Каэр легко улыбнулся, коснувшись пальцами фотографии отца, в шоколадных глазах парня плескалась грусть. Дальше фотографии были где Каэр маленький с родителями, а потом... Потом фотографии с этой странной компании: группа подростков, одетых в черную кожу, напульсники и ошейники с шипами и цепями, разнообразные ремешки... Среди этих подростков можно было увидеть одного, кто был одет в одежды аристократов Европы давних веков, это и был Каэр.
Японец почему-то совершенно не стеснялся присутствия Сатоко здесь, он доверял парню, почему - сам не понимал. Но сейчас Морриган был умиротворен, рассматривал давние фотографии, вспоминая былые времена, довольно грустные, но полные противоречия окружающему миру.

- М? - Каэр поднял голову, затем как-то таинственно улыбнулся. - Например, с таким: Что сейчас ты находишься именно так, где ты есть. Делаешь именно то, что делаешь. В мире есть множество более неприятных вещей. Мне мысли таки поднимают настроение и не дают погрузиться на дно.
Морриган чуть склонил голову, наблюдая за взглядом Сатоко. Парень рассматривал фотографию банды Каэра. И, кажется, она была ему совсем неприятна.
- Знаю, довольно устрашающе выглядит группа эта... - тихо произнес Каэр, чуть улыбаясь. - Грешное было время...
Почему-то Морриган тихо рассмеялся, глядя на фотографию. Возможно это был смех, который обычно прячет страх, а может и просто истеричное. Хотя нельзя было бы сказать что Каэр истеричка, нет, вполне спокойный стрессоустойчивый молодой человек.
- Ты первый, кто увидел альбом, хранящий память былых лет. - зачем-то произнес Морриган, откидывая голову на мягкую кровать, глядя в потолок. От наркотической зависимости Каэр никогда не страдал, да и алкоголиком не был. Но иногда скучал по тем эффектам, которые производили на его мозг и тело эти две грешные и вредные вещи. Но не позволял себе возвращаться в эти бурные дни. Тем более в новой школе.
"Если они живы будут, когда из школы я вернусь, то обязательно мы с вами повторим..." - с грустью подумал Морриган. Но почему-то был совсем не уверен в том, что все они живы и здоровы...

Каэр внимательно выслушал про родителей Сатоко, сочувствующе улыбнулся, вздохнув. Грустно. Каэр решил все рассовать по полочкам (имеется в виду информация)
- Ну, я не знаю, где ты его мог видеть, не такие мы и знаменитые вроде были. Хотя до меня мало ли где они там куралесили..? - Каэр пожал плечами, закрывая альбом, воспоминания могли полностью поглатить его и не дать нормально мыслить часа 2.
- А вот с родителями.. сочувствую... Но может оно и к лучшему все, что так случилось? Как считаешь? - Морриган ободряюще улыбнулся, положив руку на плечо парню, таинственно сверкнув глазками. А вот то. что мысли от него не будут скрывать, вот это по-настоящему вогнало парня в краску. Морриган опустил глазки долу.
- Не люблю я читать мысли. Конечно, иногда полезно, но безумно скучно потом общаться с людьми, да и вообще... - Смущенно почесал кончик носа, улыбаясь глядя на парня. Краска почти сошла, только вот через мгновение на щеках опять возник румянец от какой-то подолй мыслишки. Каэр отвернулся, смущенно и как-то таинственно улыбаясь в сторону.
- Спасибо тебе, за доверие...
Японец не понимал почему он смущается. Этого чувства он уже давно не испытывал. И, казалось, что не мог просто испытывать после всего что в той компании творили.

Сатоко встал и направился к двери. На этот раз удерживать его не было смысла. Да и влазить в чужую жизнь Каэр не собирался. Он уже устал. Устал от всего и вся, что только могло бы произойти за сегодняшний еще не кончившийся день. Морриган кивнул парню, выдавил из себя улыбку.
- Удачного жизненного пути тебе, о прекрасный принц. - промурлыкал японец, помахав ему рукой. Встать не было никаких сил, по большей мере конечно моральных. Альбом с громким хлопком захлопнулся и поплыл обратно в шкаф на свое место. Скрипка скрылась в футляре в шкафу, а данный предмет мебели просто напрсто щелкнул дверцами, съев это все. Каэр остался сидеть у кровати, легко-легко улыбаясь.
"Судьба - женщина. И поэтому характер у нее такой жуткий. Ничего такого нового она выкинуть не может, но ве равно непредсказуема в своих шутках и обидах..."